О священнике Михаиле Михайловиче Соколове

С.М. Соколов

В одном из предыдущих сборников «Двинской земли» О.Б. Зенковой был дан обстоятельный анализ событий, происходивших в 1918-1920 годах в Великоустюжской епархии1. Там же были приведены факты репрессий в отношении духовенства. Одной из первых жертв красного террора стал священник Ямской Воскресенской церкви Сольвычегодского уезда Михаил Соколов. Он был арестован и затем расстрелян за произнесение проповеди в Шасской Васильевской церкви Великоустюгского уезда, где служил его отец, Михаил Соколов – старший. Отец также был арестован, но впоследствии освобождён. В архиве Великого Устюга удалось найти некоторые документы, касающиеся этих событий: в частности, приказ о расстреле от 21 ноября 1918 года2. Кроме того, в архиве Управления ФСБ по Вологодской области сохранилось следственное (уголовное) дело, содержащее протоколы допросов, заявления арестованных, изъятые документы. Дальнейшие поиски позволили получить дополнительные сведения о священниках и даже найти некоторые фотографии.

Священники Соколовы - отец и сын - принадлежали к старинной династии вологодских священно-церковнослужителей. Первые известные нам её представители в XVIII веке служили дьячками под Вологдой, затем, в XIX веке – священниками в Никольском, Усть-Сысольском и Великоустюгском уездах Вологодской губернии. Михаил Платонович Соколов (1860-1931) более 45 лет являлся настоятелем Шасской Васильевской церкви. Это был уважаемый прихожанами и начальством священник, награждённый традиционными для духовенства наградами (набедренник, скуфья, камилавка, наперсный крест, орден Св. Анны 3-й степени). Состоял благочинным, в начале 1920-х годов возведён в сан протоиерея.

У него с женой Александрой Александровной было 14 детей (4 умерли в детстве). Первые 5 детей были девочками, Михаил стал шестым ребенком и первым долгожданным мальчиком. Родился он 16 октября 1893 года и, видимо, был назван в честь отца. Михаил-младший получил традиционное для детей духовенства образование. В 1907 году он закончил Устюжское духовное училище, в 1913 году – Вологодскую духовную семинарию. 17 августа 1913 года Михаил Соколов был определён псаломщиком к Ярокурской Спасо-Преображенской церкви Великоустюгского уезда, однако 6 сентября перемещён по прошению к Теплогорской Богородской неподалёку от родного села. В этом не было ничего необычного: будущие священники после окончания семинарии обычно в течении некоторого времени служили псаломщиками, набирались опыта, обзаводились семьями.

Женой начинающего церковнослужителя стала Лидия Дмитриевна Полякова, дочь священника Пушемской Николаевской церкви Никольского уезда. По-видимому, важную роль в создании этого семейного союза сыграли родители, так как они наверняка знали друг друга и предпочитали породниться с представителями своего сословия, получившими соответствующее воспитание и образование. Лидия была младше Михаила на 3,5 года (род. 19.02.1897). В 1915 году она закончила епархиальное женское училище в Великом Устюге.

25 января 1916 года Михаил Михайлович Соколов был определён священником Ямской Воскресенской церкви Сольвычегодского уезда. В тяжёлое время, к тому же на новом месте, начинает свою службу 22-летний священник. Шла Первая мировая война, жизнь народа заметно ухудшилась, рушились привычные устои. Как настоятелю отцу Михаилу приходилось решать не только церковные вопросы (богослужение, ведение документации, контакты с церковным начальством), но и участвовать в решении многих хозяйственных вопросов, координировать работу приходского совета. В его непосредственном подчинении были другие члены причта - диакон Александр Дерягин и псаломщик Петр Воронцов, оба довольно молодые и относительно недолго служившие в Ямской церкви.

Судя по всему, Михаил Соколов активно интересовался политической обстановкой в стране и пытался разобраться в процессах, происходящих в обществе. В его следственном деле есть упоминание о церковной летописи, который он вёл в то время. «По примеру других лет я в 1917 году изложил события в жизни приходской и жизни Русского государства, отмечая те из них, которые имели важное историческое значение для потомков. Так в этой книге последовательно изложен ход русской революции, как об этом сообщалось на страницах газет и журналов. Революция сдвинула устои и церковной жизни, разрушила многое, во что русский народ веровал просто, посему эта революции и произвела катастрофу в области церковной жизни и мысли и жертвой той катастрофы явились некоторые духовные лица, как об этом сообщалось на страницах журналов. Коснулся я в этой летописи октябрьского переворота, когда власть перешла в руки рабочих и крестьян. Как беспристрастный наблюдатель, я раскрыл сущность партии большевиков, как понимал ее тогда и как сообщалось на страницах газет»3.

С установлением Советской власти у священно-церковнослужителей и прихожан начались конфликты с местными властями. Например, волостной совет потребовал освободить дом диакона под потребительскую лавку, а семью диакона переселить в дом священника. Ещё более остро противостояние выразилось в вопросе о мукомольной мельнице. Эта мельница была построена на церковные и общественные суммы, и долгое время ею заведывал приходской совет. В апреле 1918 года волостной совет постановил распределять муку его продовольственному отделу, установив цену 15 рублей за пуд. Тем не менее, вскоре приходской совет решил поднять цену до 40 рублей за пуд для некоторых категорий граждан, в частности, служащих (они получали приличное жалование) и приезжающих из других регионов. Такое решение объяснялось тем, что муки не всегда хватало своим крестьянам, и они вынуждены были покупать ее на стороне по повышенным ценам. Священник Михаил Соколов предвидел возможные проблемы из-за этого, но его доводы не услышали. Приходскому совету всё же пришлось подчиниться требованиям местных властей, установив одинаковую цену для всех (позднее она стала 30 рублей за пуд).

В изменившихся условиях священник и прихожане ищут новые формы функционирования мельницы: «Коллективное мнение народа о мельнице и их твердое и решительное желание оставить ее за церковью, согласно обещанию причтам при постройке с одной стороны, а с другой возможность отобрания мельницы в прод.отдел …, посредством какового отнятия церковь наша будучи бедною, лишалась бы главного и единственного источника доходов, для покрытия многочисленных нужд церковно-приходских – все это побудило нас, причт, для блага поддержания церкви нашей и в интересах прихожан держать мельницу за храмом нашим посредством образования трудовой крестьянской коммуны. Эта трудовая крестьянская коммуна – весь приход, к строительству участник в постройке своей мельницы. Мельница строилась сообща – трудовой крестьянской коммуной и каждый член этой коммуны имеет право получить причитающуюся ему часть муки, которой ведает продовольственный отдел, обращая больше внимания на действительно нуждающихся бедняках, которых у нас в приходе очень много. Доход же от размола муки с мельницы трудовая крестьянская коммуна жертвует в пользу церкви на благотворительные и просветительные цели ея. В образовании подобной коммуны мы, причт, имели в виду исключительно интересы церкви, и шли навстречу желаниям прихожан. Подписи прихожан на приговорах вполне свободные без всякого принуждения свидетельствуют о сем»4.

Можно представить, насколько молодому священнику Ямской Воскресенской церкви Михаилу Соколову было сложно разбираться в текущих проблемах. Наверняка он часто советовался со своим отцом, чувствовал поддержку всей своей семьи.

12 сентября (30 августа ст. ст.) 1918 года в Шасской Васильевской церкви отмечался праздник святого благоверного князя Александра Невского, и в этот день к родителям приехал в гости сын Михаил. С разрешения отца священник Михаил Соколов-младший произнёс проповедь, посвящённую празднику. Она была основана на тексте, напечатанном в брошюре «Воскресный листок» за 1914 год. В проповеди говорилось о том, что Александр Невский может служить примером мужественного стояния за православие в трудные для страны времена: под угрозой смерти он отказался от языческих обрядов в татарской орде, отверг и помощь Папы Римского в обмен на принятие католичества. В конце проповеди священник призвал чтить церковь и любить ближних. Проповедь и сам приезд молодого священника вызвали большой интерес у прихожан, в том числе из-за слухов о привезенном им хлебе, который впоследствии действительно был продан нуждающимся по низкой цене.

Вскоре один из местных жителей сделал донос на настоятеля церкви (как потом выяснилось, доносчик даже не был в церкви во время проповеди). В доносе утверждалось, что на проповеди звучали антисоветские речи, а священник в разговорах якобы утверждал, что монархический строй будет восстановлен. 26 сентября Михаил Соколов-старший был арестован и помещён в тюрьму Великого Устюга. В своих заявлениях он отрицал все обвинения:

«В этой брошюре-проповеди, прочтенной в день праздн. Св.Благов. Кн. Александра Н. внушается любовь ко св.вере православной, взаимная любовь, братство христианское и равенство, мужественное стояние за веру православную, а никакой агитации против Советской власти и ничего контрреволюционного в произнесенной-прочтенной печатной брошюре не содержится…

В доносе на меня взведено обвинение, что когда-то на перевозе будто бы я сказал: будет смена нынешней Власти, каковые слова приняты за агитацию; на самом же деле никакой агитации в данном случае не было. Дело в следующем: переезжая р.Юг я действительно говорил: сменилась старая власть, настала новая – Советская Власть. Пройдут времена и века – и нынешняя Власть сменится – заменится другою; все ведь изменяется: люди, народы и власть; неизменяем только Бог: «вчера, и днесь ..., Той же и вовеки».

Кроме того, раньше и позже я говаривал всякой власти следует повиноваться. Прежде Русью повелевали язычники, монголы. Во времена мучений высшая власть была в руках язычников. Как в древней Руси так и во времена гонения на Христиан, Христиане своим долгом считали – быть в повиновении языческим властям и Императорам (во времена гонений) в делах гражданских, а в области веры, - бывало отказываясь исполнить повеления языческой власти – поклониться солнцу, кусту и идолам, исполнение такого языческого обряда означало отречение от веры Христовой, - были верны И.Христу, готовые за Него положить свою жизнь, напр., Свв. Благ. Кн.Михаил Черниговский и Александр Невский»5.

Михаил Соколов-старший подчёркивал также свою лояльность и готовность повиноваться Советской власти. Например, после объявления реквизиции лошадей он отвёл собственную лошадь в Усть-Алексеевский военкомат.

14 октября был взят под стражу его сын, священник Михаил Соколов-младший. В следственном деле сохранилось много документов, изъятых у него во время обыска. Среди них служебная переписка, послания и постановления Поместного собора 1917-1918 годов, документы съездов местного духовенства, «приговоры» крестьян о передачи дохода от мельницы в пользу церкви и др. Особо стоит отметить вырезанный из какого-то журнала большой портрет царя Николая II, к тому времени уже расстрелянного. Церковная летопись, упоминавшаяся выше, в деле не сохранилась, так же как и текст из «Воскресного листка», по которому читалась проповедь, однако автору удалось найти этот журнал в Российской национальной библиотеке.

По поводу изъятых документов Михаил Соколов-младший давал такое объяснение: «Что же касается найденных в церковном архиве печатных соборных постановлений, патриарших посланий и др.бумаг от епархиального начальства, на это отвечу, что во-первых, означенные документы находятся в каждой церкви и были предлагаемы к каждой церкви для прочтения во исполнение отношения епархиального начальства. Во-вторых, из означенных документов я читал в церкви те из них, которые носили религиозно-нравственный характер, вне же церкви вышепоказанных бумаг я не распространял в народе и агитацией против Советской власти не занимался. Об этом твердо и решительно заявляю, ссылаясь на свидетельства прихожан»6.

Более месяца провёл в тюрьме Михаил, там же и встретил свое 25-летие. Понятно, что убедительных доказательств антисоветской деятельности со стороны священников у следствия не было. Однако следует учесть, что в начале сентября 1918 года в стране был официально объявлен красный террор, как ответ на покушение на Ленина. Такая государственная политика фактически ставила целью уничтожение классовых врагов, к которым относилось и духовенство. В таких условиях для вынесения приговора священнику оказалось достаточно имеющихся обвинений (проповедь, хранение сомнительных документов). Думается, что и экономические причины (приходская мельница) тоже сыграли важную роль. 21 ноября 1918 года Северо-Двинская губернская ЧК, «рассмотрев дело № 44 о гражданине Соколове Михаиле Михайловиче, обвиняемого в агитации с церковнаго амвона против Советской власти и распространении противо-советских прокламаций» постановила: расстрелять7. Отец, Михаил Соколов-старший был в тот же день освобождён по амнистии от 6 ноября.

По какому-то случайному совпадению (или неслучайному, как знать), священник Михаил Соколов-младший был расстрелян 21 ноября, когда все православные отмечают Михайлов день. Оба священника были реабилитированы прокуратурой Вологодской области 20 мая 2003 года.

Совсем недавно удалось выяснить, что у священника Ямской Воскресенской церкви был сын Леонид, родившийся в 1918 году (точную дату рождения пока установить не удалось). После гибели главы семейства его жена Лидия с сыном переехали в г.Никольск. Леонид в сентябре 1939 года был призван в армию. В Великую Отечественную войну служил в артиллерии, занимал должности начальника разведки дивизиона, командира батареи и командира дивизиона, прошел путь от лейтенанта до капитана, имел ранения. В 1943 году Леонид Михайлович Соколов был награждён орденом Красной Звезды, в 1944 году – орденом Отечественной войны II степени. 19 февраля 1945 года капитан Л.М. Соколов был убит в бою на территории Латвии. Похоронен на воинском братском кладбище в г. Юрмала8. Как и его отец, Леонид прожил совсем короткую жизнь - 26 лет. К слову, десять внуков протоиерея Михаила Платоновича Соколова защищали Родину в войну, шестеро не вернулись. При этом практически у всех отцы были репрессированы.

Летом 2012 года возле Шасской Васильевской церкви в д.Обрадово Великоустюгского района был установлен памятный крест в честь протоиерея М.П. Соколова и его сыновей - священниках Михаила и Феодосия. Феодосий Михайлович Соколов (1898 – 1937), дед автора, был последним священником этой церкви. После его ареста в 1931 году церковь была закрыта.

--------------------------------------------------------------------

1 Зенкова О.Б. Великоустюжская епархия: новомученики и исповедники. 1918-1920 гг. // Двинская земля. Вып. 7. Котлас, 2013. С. 294-306.
2 Великоустюгский центральный архив (далее - ВУЦА). Ф. Р-20. Оп. 2. Д. 131. Л. 5.
3 Архив УФСБ по Вологодской обл. Д. П-17803. Л. 27в.
4 Там же. Л. 27а.
5 Там же. Л. 17а., 22об, 22а.
6 Там же. Л. 27б об.
7 ВУЦА. Ф. Р-20. Оп. 2. Д. 131. Л. 5.
8 Память народа. [Электронный ресурс.] Режим доступа: https://pamyat-naroda.ru

Соколов С.М. О священнике Михаиле Михайловиче Соколове. // Двинская земля. Вып. 12. Котлас, 2021. С. 209-214.

cм. также:
запись выступления для XIV Стефановских чтений О священнике Михаиле Соколове
статью Протоиерей Михаил Соколов
Материалы дела М.П.Соколова и М.М.Соколова (1918)

см. также раздел Соколовы-I